Мистические этюды 6

6.

Жизнь не удалась. Я по уши в дерьме. Ничего уже невозможно исправить, – старой испорченной пластинкой накатывали на Хуана одни и те же мысли. Он старался их отогнать, как только мог, но все предпринимаемые им попытки результата не приносили. Раз за разом они возвращались с новой силой.

Всё это время он ехал в поезде в сторону Валенсии. Несколько часов назад он сел в него на центральном вокзале Барселоны. Как, почему и главное зачем, в «здесь и сейчас» он ответить бы не смог.

Жизнь не удалась. Я по уши в дерьме. Ничего уже невозможно исправить, – черной безысходной воронкой втягивал его в себя ужасающий мыслительный образ. Невероятный по своему накалу и обреченности.

Прыгнуть под приходящий на станцию скоростной поезд Хуану помешала только незыблемая, приобретенная еще в далеком детстве вера в загробную жизнь. И хотя его веры хватило на то, чтобы удержаться на самом краю самоубийства, она уже не могла дать ему силы бороться дальше и продолжать надеяться на благополучный исход.

Затянувшиеся неудачи в бизнесе, огромные долги, начавшиеся проблемы со здоровьем и внезапная смерть самого близкого ему человека окончательно подкосили Хуана и лишили последней веры хоть в сколько-нибудь благополучное будущее.  

Жизнь не удалась. Я по уши в дерьме… Как это возможно?! – внезапно прервал Хуан мучающую его мыслительную цепочку. Неожиданно для себя выныривая из липкого небытия в реальность. Последние 10 минут поезд стоял посреди зеленого поля. А напротив окна, того самого, к которому на протяжении двух последних часов Хуан в полном отчаянии прижимался лбом, в прозрачном вечернем воздухе неподвижно висел самолет.

Поезд дернулся и как бы нехотя стронулся с места. Все больше набирая скорость и наверстывая потерянное на вынужденной стоянке время. Самолет при этом продолжал упорно находиться прямо напротив Хуана.

Как такое возможно? – повторил про себя Хуан, поворачивая голову в сторону от окна и медленно обводя взглядом сидевших рядом с ним людей. Девушка перед ним читала. Низко опустив голову и сосредоточенно всматриваясь в напечатанные мелким шрифтом строчки. Похоже, книга была на французском. Мужчина справа дремал. По крайней мере, на это косвенно указывали сдвинутая на глаза шляпа и ровное размеренное дыхание. Молодой человек, сидящий слева от девушки, раскрыв от удивления рот, в полном изумлении смотрел на застывший в стеклянном прямоугольнике самолет. Этого было достаточно. Хуан встал, нащупал в кармане куртки пачку сигарет и вышел в тамбур.

Через некоторое время поезд плавно затормозил на незнакомой ему и абсолютно безлюдной станции. Мелодичный голос из динамиков сообщил её название и предупредил, что стоянка будет всего одну минуту. В проеме открывающихся дверей Хуан снова увидел знакомый серебристый силуэт. Резко контрастирующий с привычной действительностью: в безоблачной синеве, против всякой логики, здравого смысла и известных физических законов замер лайнер. Посторонившись, чтобы пропустить недовольно бубнящую за его спиной чернокожую женщину с двумя большими красными чемоданами, Хуан закурил. Выдохнул на улицу дым и неуверенно шагнул из вагона на светлый потрескавшийся асфальт. За ним тут же с тихим шипением закрылись двери и поезд бесшумно побежал дальше. Самолет, как будто он был прикреплен к поезду прочной невидимой нитью, полетел параллельно уходящему вдаль составу. Хуан растерянно проводил взглядом убегающие вагоны, еще раз убедился в реальности отбрасывающего на заходящем солнце яркие блики самолета, глубоко затянулся и медленно побрел по пустому перрону в противоположную своему прежнему движению сторону.

Я по уши в дерьме. Ничего уже невозможно исправить… – возвратился он было через некоторое время к навязчиво суицидальным мыслям. Сгорбленно сидя на траве неподалеку от незнакомой ему станции в заброшенной оливковой рощице. Прислонившись спиной к старому дереву и внимательно разглядывая при этом тонкое золотое кольцо на безымянном пальце правой руки. Он не стал его снимать после развода с Оливией. Сейчас оно отчего-то сильно его раздражало. С силою потянув кольцо с руки, он зло сжал его в левой, резко размахнулся и… опустил кулак с гневно стиснутым в нем золотом на неудобно подогнутое колено. Разжал, один за другим, пальцы, вспомнил про самолет и замер.

Золото.

Почему, собираясь вместе, одни и те же первичные элементы в одном случае образуют благородные металлы или драгоценные камни, а в других получается неприглядная и неустойчивая субстанция. Что за сила заставляет их соединяться в единое целое. Что за сила заставляет каждый первичный элемент находиться строго на своем месте. Не совершая при этом ни малейшей погрешности и безошибочно выполнять свою функцию? Кто создал весь этот порядок и наделил каждую из бесконечно малых частиц безупречным знанием о том, что она должна делать и чему служить? Как эти крупицы материи, учитывая их бесконечно малые нано-размеры, в реальности, находящиеся на гораздо большем расстоянии друг от друга, чем звезды в бесконечном космосе, точно ЗНАЮТ, где именно они должны быть в каждый момент времени здесь-и-сейчас. Внутри единого целого. С какой скоростью вращаться, как и на какие именно силы реагировать? Кто все это придумал, кто за все это отвечает и, кто все это поддерживает? Откуда берется необходимая для всего этого энергия и где находится источник первоначального импульса? Кто этот «Кто-то», по своему единственному желанию устроивший триллионы лет назад большой взрыв и направивший неподдающееся исчислению количество материи в бесконечное расширяющееся путешествие? – забывая о порочном круге мрачных, тревожащих его все предыдущие дни мыслей, с бешеной скоростью уносился Хуан внутрь своего же собственного обручального кольца. Все более приобретая схожую с инфра-атомами волновую природу и буквально упиваясь царящими на этих уровнях творения спокойствием и гармонией.

Кто этот «Кто-то», создавший и поддерживающий во всем существующем незыблемый порядок. Кто этот «Кто-то», наделяющий вещества свойствами и посредством причинности установивший строгие правила для всего на свете. Где и как можно узнать эту науку, так твердо и неукоснительно управляющую творением и сообщающую качества любой из его частиц? – истово взывал к своему внутреннему «Я» Хуан, продолжая вливаться в неделимое целое внутри стремительно распадающегося на составляющие его части мира. Все более и более приходя в восторг от вселенского порядка и красоты. Слой за слоем погружаясь в самые глубины обычно скрытых от неискушенного взгляда процессов.

«Галактика, я и атом устроены по одним и тем же законам» – восторженно прочитал Хуан яркую надпись внутри своего воспарившего и потерявшего к этому моменту всякие границы разума.

Гармония.

Все связано… Объединяющее все полотно… Всеобщая волновая природа… Универсальные, образующие про-материю струны… Внезапными отрывочными образами появлялись в его голове ответы на подсознательно задаваемые вопросы. Через незаконченные, но очень яркие по своему накалу и страстности мысли.

 Скопище силы и основа существования всех видимых и невидимых миров… В конечном итоге обязательно сходящихся в одну единственную первоначальную и конечную точку, – импульсами чеканило, кажущиеся в этот момент простыми истины полностью освободившееся из цепей обыденности сознание Хуана. Окончательно растворяясь внутри стремительно рассыпающегося на бозоны металла. Передавая его созидательному и бессмертному существу тотальное знание об устройстве мира, о предшествующем выходу из небытия замысле. О том, что единожды сотворенное никогда уже ни исчезает, о том, что все прочно связано, а управляющий всем Закон незыблем и нерушим. О невидимой нити, надежно сохраняющей накопленное знание между нашими жизнями. Об общей информационной связи между вселенными, космическими телами и составляющими их атомами.  О выборе и предопределенности, цели и конечном предназначении. О предоставленном всем в безвозмездное пользование начальном потенциале и индивидуальном совершенстве. О скрытой в хаосе гигантской силе. О вечной, не прекращающейся борьбе с хаосом разума. О бесчисленных, открытых вследствие этой борьбы возможностях. О бесконечной милости Создателя, так щедро одарившего нас существованием. Его премудрости и достаточности. О всеобщей к нему любви, связи с Ним и вечном стремлении к Нему приблизиться. О заслугах и наказании, о различных уровнях творения и обязательном, в конце концов, за все расчете. Об изменяемой и неизменяемой судьбе, рождении и смерти, универсальном знании и существовании объективной, независимой ни от кого и ни от чего Истине. О кругообразном восходящем движении, движении внешнем и внутреннем, неизбежной цикличности и сущностном росте. Об этапах движения и скрытых на этом пути бесчисленных опасностях. Об ужасной и практически неизлечимой болезни под названием «сомнения и колебания». О существующей для всех и всегда возможности в любой момент все изменить. О раскаянии, прощении и о тяжком грехе потерять надежду.

Ведь Бог милостив…

Все едино, все связано в здесь и сейчас, а значит, все исправимо…

Хаос могущественен, но разум все же сильнее…

Зрелый разум.

Конечно, при условии, что он не одинок.

Далеко за полночь в окрестностях маленького испанского городка в полусотне километров от Валенсии можно было заметить уверенно шагающего в сторону Барселоны мужчину. Время от времени он останавливался, запрокидывал голову на полную луну и от чего-то громко и радостно смеялся.