Психолог

– Расстановка по Хеллингеру, вот что тебе нужно! – смешно морщась от выпитого залпом коньяка, с чувством повторила уже в третий раз Светка. – Точно, как я сразу не вспомнила, расстановка по Хеллингеру! – повторила она в четвертый раз и, как бы закрепляя свою уверенность, со звонком поставила пустую рюмку на стол.

Последние год-полтора у меня сильно не ладилось в жизни. Началось всё с того, что от меня внезапно ушла Таня. Жили мы вроде нормально, а тут бац! – прихожу домой, а её нет. Только записка на столе: «Прости, не могу больше так жить, я люблю другого человека. Не пытайся, пожалуйста, меня вернуть, это бесполезно. Т.»

Естественно, я пытался её вернуть, она ведь и детей забрала, школьника и дошкольницу- дочь. Я очень их любил, не представлял себе жизни без них. Но, как и обещала Таня, это оказалось бесполезно. Через два месяца после прощальной записки они уже жили в Испании. Дети, конечно, звонят мне иногда, но это всё уже не то. Встречаться с ними Татьяна почему-то мне запрещает, на мои звонки не отвечает, сама тоже никогда не звонит, общаемся только через адвокатов. Какая муха её укусила? Что я ей такого сделал? До сих пор ничего не пойму. Слышал, что её новый муж богат и красавец, но мы ведь тоже жили не бедно.

Вскоре после этого так же внезапно умер отец. Всё как с Татьяной, как будто сглазили. Он ничем не болел, мы виделись всего за пару дней до этого, он чувствовал себя нормально, выглядел абсолютно здоровым. А днём звонит вдруг мама и говорит: папа умер. Не передать словами, как для меня это было тяжело. С отцом у меня была особая связь, кроме этого нас объединяла настоящая мужская дружба. Мы были очень близки, это он помог мне не сойти с ума, когда я наконец осознал, что Таня не вернётся ко мне. В последующие месяцы мы виделись почти каждый вечер, часами говорили о жизни, пили его любимый цейлонский чай с маминым вареньем и играли в шахматы, и вдруг – умер… Я даже на похороны пойти не смог, загремел с сердечным приступом в больницу, выписался как раз на девятый день после его смерти. Мать состарилась за эти дни до неузнаваемости.

Дальше – больше. Начались серьёзные проблемы с бизнесом, а после того, как два месяца назад умерла мама, я стал пить. Смысл жизни медленно растворялся в горечи свалившихся на меня несчастий, чувства и желание жить почти пропали.

Светка – моя одноклассница. Встретились мы случайно пару недель назад. Оказалось, что она пережила нечто подобное около семи-восьми лет назад, когда попала с семьёй в страшную аварию, в которой выжила, на горе себе, только она одна. Пережила мучительную депрессию, резала вены, какое-то время провела в психушке. Но каким-то невероятным образом нашла в себе силы и оклемалась. Сейчас снова замужем, недавно родила ребенка, говорит, что счастлива, но в глазах порою видна невыносимая тоска.

За прошедшие две недели мы встречаемся уже третий раз. В первую нашу встречу мы порядком напились, и Светка излила мне душу. Во вторую – я ей, и мы естественно снова порядком напились. Сегодня она позвонила мне с утра, сказала, что нам надо обязательно увидеться, что мне срочно надо что-то делать, и у неё есть план на этот счет. Мы встретились, выпили по паре рюмок коньяку, ответили друг другу на дежурное «как дела», и Светка с жаром принялась рассказывать, что, по её мнению, мне нужно сделать (она твердо была уверена в том, что просто обязана помочь мне).

– Расстановка по Хеллингеру, – произнесла она в пятый раз, разливая по рюмкам коньяк.

И, увидев на моем лице полное недоумение и непонимание, старательно пояснила:

– Это тебе точно поможет, новейшая система. Оказывается, все наши беды тянутся из прошлого, от наших родственников. Они там косорезят, а мы здесь расплачиваемся. По ходу, полная несправедливость, но так устроено и ничего не поделаешь. Хорошо, что нашлись умные люди и все объяснили. И не только объяснили, но и целую систему разработали, как это исправить. Я это от подруги узнала, жаль, что раньше не знала, когда сама в петлю лезла, а ей реально помогло. У неё вроде твоей ситуация: муж с двумя детьми бросил, ушёл, козёл, к молодой, сам понимаешь, сейчас сплошь и рядом такое. При этом её с работы, как назло, выперли, мамаша в больницу загремела, ипотеку платить нечем. В долги по уши залезла, приставы судебные тут же как вороньё на падаль послетались, в общем, кранты полные… Так она, когда искала ломбард, где цацки свои последние заложить, наткнулась в интернете на объявление «Приходите! Всё решим». Естественно, пошла, а что ещё делать было? Или с камнем на шее в Москва-реку, или любой шанс использовать. В общем, слушай сюда. Приходит она, значит, к ним, всё прилично, барышня с маникюром встречает, все дела. Чай, кофе. Расспрашивает её подробно обо всём, на «эппле» что-то пишет. В общем всё солидно, не разводилово, точно тебе говорю. Что ты морщишься? Тебе самому в петлю пора, а ты морщишься. У тебя что, лучше, что-то есть? НЕ-ТУ? Тогда слушай внимательно, а не рожи корчи. Ей реально помогло, я тебе что, врать буду? Так вот, ей там подробно объяснили, причём всё по полочкам разложили, грамотно. Мы здесь ни в чём не виноваты, а просто кашу расхлёбываем, что наши предки ещё раньше заварили. В общем, слушай, что они делают. Собирают таких, как мы, горемык, полный зал, но всё прилично, сцена, психолог с образованием, всё по науке, точно тебе говорю. Ладно тебе, хватит морщиться, ты дослушай сначала. Так вот, сначала эта дама с «эпплом» всё подробно о тебе записывает, это вроде я уже говорила… а, да… потом ты должен ей рассказать всё про своих родителей. Подробно, всё, что помнишь, потом про бабушек, дедушек, и так дальше, про всех, до прабабок с прадедами. Да ладно тебе язвить, все не помнят, узнаешь, если припрёт. Она откуда знала? Да в интернете на сайте у них всё подробно прочитала, готовилась. Она даже фотографии, все, что нашла, с собой притащила. Откуда у неё прабабки фотографии? Ты что, сейчас какой год на дворе? У неё прабабка при Ленине уже жила, ты что, Ленина только на рисунках видел? Что, по памятникам? Не гони. Да ладно тебе ржать, ты дослушай сначала. Короче, дама эта всё записала и отнесла мужику на сцену. Какому клоуну? Слушай, хватит!!! Я для тебя стараюсь, а ты прикалываешься! Я тебе помочь хочу!! Ты что, не видишь, что ли, совсем от своего горя очумел? Ладно, не извиняйся. Короче, чувак этот реальный психолог, всё это читает подробно, вникает, потом, когда он уже понял, что да как, набирает из зала на сцену людей. Кто будет её папа, кто мама, кто прабабушка и так далее, ну сестра тоже вроде может быть, не помню точно, и братья вроде могут. Обязательно чтобы мертвые? Не помню точно, врать не буду. Может, и не обязательно. Наверное, можно, чтобы и живые, там главное не в этом, не сбивай меня. Короче, они все в круг становятся, она сама посередине, и мужик этот говорит им «Начали!» Как дирижер в оркестре, только палочкой не машет! И тут начинается! «Папаша» её кричит на весь зал: «Каюсь!! Сестру свою в детстве хотел изнасиловать». А затем «дед»: «Аааааа, я бабке своей изменял!», а «прабабка» следом: «Я кошку дохлую на рынке вместо курицы продала…» Ну и так по кругу, все гадости озвучивают, что за жизнь безнаказанно совершили и скрыли от других. Ну а подруга моя в центре слушала, слушала, а потом каааак заорёт, кааааак разрыдается и в обморок. Еле откачали, но зато потом всё как по маслу. Встретила мужика буквально через неделю, олигарх, теперь у неё всё в полном шоколаде, сейчас в Ницце живет, в своём доме между прочим, понял? И дети там в школу с шофёром ездят. Что ты рожу кривишь опять, не веришь мне? Что за механизм действует? Да откуда мне знать? Я что, психолог, что ли, или маг-экстрасенс? Я даже на кофе гадать не умею, а ты хочешь, чтобы я такие вещи тебе объяснила. Хочешь, наберем подругу мою в Ниццу, прямо сейчас? Да ладно тебе, она подруга моя, точно тебе говорю, всё нормально, набрать? Говорю тебе, я не знаю, вроде, пока они не выговорятся, всё это в общем «космосе» летает и через нашу карму проявляется как-то, ну, утяжеляет её. Все вроде связано… На них это там давит, а мы тут проблемы испытываем реально, как бы за них всё расхлёбываем, ну или что-то вроде того, точно не знаю. Да какая тебе разница, как это действует? Тебе что, диссертацию на эту тему писать? Главное, это работает. Завтра у неё телефон узнаю и лучше сразу тебя запишу, а то будешь еще год собираться, скептик. Тебе спасаться реально надо, а не вопросы себе вселенские задавать, погибнешь иначе, дойдешь до ручки. Один шаг остался.

Выговорившись, Светка уверенно, по-мужски долила из бутылки остатки коньяка, как и раньше, махнула одним глотком, заела долькой лимона с сахаром, опять смешно, по-обезьяньи скривила лицо и посмотрела на часы.

– Ой! –закричала испуганно. – Пора мне бежать.

Пообещала завтра записать меня на «расстановку» и сразу позвонить. Мы чмокнулись на прощанье, и Светка убежала.

Весь следующий день я провалялся в постели. У меня сильно болела голова после вчерашнего и, к счастью, мне никто не звонил. Возможно, от того, что было воскресенье.

В понедельник Светка нашла меня на работе. С искренней радостью сообщила, что в ближайший четверг в 18.30 меня ждут в центральном офисе организации («Это большая удача. Желающих много, принимают где придется, а центральный офис – это центральный офис, там работают лучшие специалисты», – радостно тараторила она). Я записал адрес, вежливо попрощался и, переключившись на работу, забыл про её звонок.

В четверг с утра Светка, как и обещала, позвонила мне снова.

– Да, помню, – морщась от неизбежности непонятного до сих пор мне похода и от того, что напрочь забыл про него, ответил я. –. Хорошо, хорошо, Светочка, не волнуйся, я всё помню, фотографии приготовил. Да, фамилии, даты рождения. Да, всё подробно записал. Не волнуйся, – врал я машинально в телефонную трубку, боясь её расстроить. Она так искренне верит в это и хочет мне помочь. А в принципе, почему бы и нет, в моём положении глупо ломаться, да и чем чёрт не шутит…

– Да, Света! У меня всё готово, – неожиданно для самого себя ответил я уверенно. – Ровно в 18.30 я буду на Курской. Хорошо, я приеду пораньше, не волнуйся, потом сразу тебе позвоню. Целую, пока.

Я положил трубку, постоял немного в нерешительности и некоторой задумчивости возле своего рабочего стола и, отдав два-три распоряжения помощнице, поехал домой.

Ровно в 18.15 я позвонил в домофон достаточно приличной и на первый взгляд даже дорогой двери. Похоже, как и говорила Светка, всё серьёзно. Приятный голос в динамике поинтересовался целью моего визита. Я сослался на запись и назвал свою фамилию. Голос так же приятно подтвердил, что меня ждут, и пригласил войти. Щелкнул зуммер автоматического замка, и я оказался в просторном и светлом холле, не задурживаясь, поднялся наверх по широкой лестнице. В уютной приемной на втором этаже девушка мило улыбнулась мне, встала из-за стола и пропустила в небольшой, обставленный современной мебелью кабинет. За полированным столом, как и обещала мне Светка, сидела накрашенная дамочка с ярким маникюром. Точно, как и в ее рассказе. Она что-то деловито и сосредоточенно выстукивала на клавиатуре своего «эппла».

– Присаживайтесь, – кивнула мне дамочка, – у нас мало времени. Следующий сеанс начинается ровно через тридцать минут, а нам с вами до этого надо всё подробно разобрать. Давайте, я посмотрю, что у вас есть? – она протянула руку к моим документам.

– Как звали прабабку, я, к сожалению, не смог вспомнить, – промямлил я в ответ, протягивая ей листок с десятком имён и фамилий. Только половина из них была с отчествами. Следом я выложил на стол шесть найденных дома второпях фотографий папы, мамы и бабушек с дедушками с обеих сторон.

– Ничего страшного, – успокоила она меня, снова клацая по клавишам. – Так, имена прабабушек есть, отчества точно не помните? Ладно, это не страшно. Даты рождения? Прадедушка примерно? Ничего страшного, поставим просто год. Так, девичью фамилию прабабушки не помните? Не знаете? Ничего страшного, отметим по мужу. Так, сколько у нас получилось всего родственников? Одиннадцать… Маловато. Прадедушку по материнской линии вы вообще не помните? На первой мировой погиб? Хорошо, хоть что-то. Так и запишем. Не жалуете вы мамину родню. Вторых прабабушку и прадедушку по её линии вообще не указали. Последний раз их видели в Одессе в восемнадцатом году? Так что ж вы, миленький, не указали? Это важно. Так и запишем. Отлично, но нам еще троих надо, вспоминайте, дяди, двоюродные сёстры, сводные братья, кого помните? Да, лучше умерших, живущие сами могут за себя всё исправить, мы с мёртвых карму снимаем, она же давит на вас? – Она на мгновение прекратила писать и внимательно посмотрела на меня сквозь толстые стекла своих дорогих очков. – Давит, – вздохнула сочувственно после видимо хорошо рассчитанной паузы.

В последующие две минуты мы записали годы рождений и имена (дамочка заверила, что в случае с непрямыми родственниками этого вполне достаточно) брата и сестры моего отца и сестры матери.

– Прекрасно! – подытожила дамочка. – Быстренько оплачивайте в кассе счёт и в зал, через пять минут начинаем.

– Извините, а может быть, скажете хоть пару слов о том, как это работает, или хотя бы, что там, в зале, будет?

– Вы всё сами поймете. Главное не то, как работает, а то, ЧТО ЭТО РАБОТАЕТ! Ощущение счастья придет к вам буквально на второй день, вот что важно. На третий кардинально начнет меняться ваша жизнь, сейчас вы сами расставите всех своих родственников, выпустите наружу их невысказанные проблемы, и они перестанут давить на вашу карму. Зачем вам нести чужой груз? Заместители вам помогут в этом. Кто такие заместители? Добровольцы. Они уже ждут в зале, вы выберете из них всех своих родственников, РАССТАВИТЕ, произойдёт «включение», и всё, что сейчас так мучительно давит на вас и заставляет мучиться, выйдет наружу. И вы СВОБОДНЫ!! Новая жизнь обеспечена! Во всём и везде нужна точка опоры. Ещё, кажется, Архимед говорил об этом. А что есть опора для человека? ПСИХОЛОГ, психолог – точка опоры для человека. Всё, бегом в кассу и сразу на сцену, вы уже всех задерживаете.

Поддавшись ее гипнозу я схватил протянутый мне счет и буквально побежал в кассу.

Сложно описать, что происходило уже через следующие 10 минут. «Папа» истошно кричал, что в детстве воровал у отца папиросы и подглядывал, как соседка моется в ванной. «Мама» признавалась ему в тройной измене. «Дедушка» оказался тайным сексотом. «Бабушка» – тайным агентом НКВД, и оба ничего не знали друг о друге. Все они и другие участвующие в расстановке люди беспорядочно орали, временами мычали, отчаянно в чем-то раскаивались.

Слушая из «папиных» уст подробности строения соседкиного тела, я не выдержал и заплакал, вернее, судорожно зарыдал. Очнулся на полу. Возле меня стоял человек, считавшийся здесь главным, он горячо меня с чем-то поздравил и сказал, что, к его сожалению, в моем случае одной расстановки будет недостаточно, и мне надо будет прийти сюда ещё как минимум пару раз. Попросил освободить сцену, так как через пять минут начинается следующий сеанс. Разрешил мне посидеть в зале и даже поучаствовать в следующей расстановочной сессии в качестве заместителя. Все сказанное, видно, было частью обязательной программы. Закончив, он, больше не глядя на меня, пошёл навстречу раскрашенной дамочке, принимая у неё из рук документы нового клиента.

Заместителем мне быть не хотелось совсем. Я представил, что мне сейчас придётся в образе чужого папы, дяди, брата рассказывать публично о мучающих их кошмарах из прошлого, невесть каким образом пришедших вдруг в мою голову прямо на сцене. Я незаметно покинул зал и, спустившись по лестнице, вышел на улицу.

«Расстановка», что должна была меня освободить на самом деле, оставила после себя гадливость и растерянность. Я даже не сразу сообразил, в какой стороне метро, – в это время суток из-за пробок машина практически бесполезна.

Благодаря свежему воздуху и быстрой ходьбе в голове начало постепенно проясняться. Отец в детстве жил под Брянском, в обычном деревенском доме. Соседки никакой не было, да и ванны тоже. Был туалет – на улице. О его детстве я знаю практически всё, и не только от него. Дед никогда не курил. А мама наша – святая, вся её жизнь честна и открыта. Какая тройная измена?! Бабушка – агент НКВД, и при этом, ловко маскируясь, всю жизнь читала только по слогам и, по большей части, библию. Дед по материнской линии был сексот, это правда, но он покаялся ещё при жизни, в нашей семье это нетайна.

Размышляя таким образом, я не заметил, как очутился на ступеньках подземного перехода, ведущего в метро.

Примерно на середине лестницы спиной к стене сидел бродяга, «приличный» бродяга, какие обычно встречаются в Франции. Может, я и не обратил бы на него внимания, но, поравнявшись с ним, явственно услышал: «Бесовщина эта расстановка по Хеллингеру…», и остановился, удивлённый.

 – Да, вы не ослышались, – сказал он, глядя на меня в упор. В тусклом свете подземного перехода на его носу поблескивали тоненькие очки в стальной оправе, недешевые, кстати сказать, в этом, как очкарик с тридцатилетним стажем, я разбираюсь.

– Присаживайтесь, – неожиданно предложил бродяга, и я покорно сел рядом с ним. Только сейчас мне стало ясно, насколько я обессилен. Бродяга предложил мне сигарету – «Парламент», отметил я машинально, – и мы закурили.

– Откуда вы знаете про Хеллингера? – спросил я без всякого вступления, глубоко и жадно при этом затягиваясь.

– Оттуда, – бродяга показал пальцем вверх и, видя мое недоумение, для убедительности повторил по слогам: – От – ту – да.

Он затянулся, как мне показалось, задумчиво и продолжил:

– Почти каждый час мимо меня спускается в метро новая «жертва»... Я делю вас на три группы. Первые – это те, кто полностью попался. Они безумны и искренне верят тому, что увидели. К сожалению, их больше всего, хотя это вполне объяснимо. Многие хотят переложить свои проблемы на других, на кого и на что угодно, на обстоятельства, на коллег, на друзей, на общество, на родственников, даже на умерших, так ведь легче. Не надо думать особо, нашел виноватого – и всё. Проблемы, конечно, это не снимает, но думать, что виноват кто угодно, кроме тебя самого, всегда приятно. Вторые – те, кто ничего не почувствовал. Случайные гости на расстановке, пришли по разным причинам, кто-то от безысходности, многие из любопытства, но больше они об этом не вспомнят и не придут. Их меньше, чем первых, и им повезло. А иногда попадаются такие, как ты. Те, кто понял, что их обманули. Вас единицы. В основном, это интеллигентные, образованные и, можно сказать, вполне приличные люди, на голову которых обрушились всевозможные напасти. Так же, как и мне самому в своё время. Но они ещё имеют силы и продолжают бороться, по-прежнему ищут выход. Естественно, им становится жалко такого, как я, потому что во мне они видят себя, вернее, своё будущее, если они сдадутся, если они позволят своим переживаниям и нахлынувшим чувствам взять окончательно верх над разумом, это взгляд через время. Такие люди обычно непроизвольно обращают внимание на меня, что-то внутри вас самих заставляет остановиться. И если мне удаётся разговорить такого человека, то денег, которые мне оставляют, хватает как минимум на неделю, – бродяга усмехнулся. – А что делать? Пока живой, есть-пить как-то надо, вот и пришлось стать психологом, даже книжки купил кое-какие, чтоб лучше аргументировать. Да, не смейтесь, книжки, на самом деле! Вы проходили мимо книжного, пока шли к метро, там очень хороший выбор. Позавчера я купил Мандельштама, на сантименты тянет иногда, похоже, кстати в конце жизни ему было совсем тяжело. Такое читаешь – и легче делается. Я живу подаянием, – резко изменив тон, произнес бродяга. – И если я при этом выгляжу немного умным, то всегда могу рассчитывать на щедрость. Вот скажите, у вас есть вопросы?

– Да, – выпуская из лёгких дым, произнес я из самой своей глубины, из самого далекого и неизвестного даже мне самому моего глубинного Я. – Да, конечно есть. Почему всё это случилось?

– Вы знаете, у всех, идущих оттуда, –он показал рукой в ту сторону, откуда я только что пришел, – и задерживающихся на какое-то время возле меня, один и тот же вопрос. Вы только что его задали. Есть, правда, ещё и второй – как и что можно изменить? Я искал ответ на эти два вопроса все десять лет, пока ещё пытался выкарабкаться, но увы, нашёл уже только здесь, на самом дне, которое раньше и в мыслях не мог представить, как свою возможную судьбу. Жадно читая книги… время свободное появилось, – вдруг шкодно подмигнул он мне, – и слушая вас – тех, кто разоблачил Хеллингера, тех, кто не перекладывает свою ответственность на давно умерших людей, тех, кто не копается в их, пусть и не всегда спокойном прошлом, а с достоинством чтит память о них, тех, у кого в глазах еще видны РАЗУМ и ВОЛЯ. Сейчас я точно в этом уверен, наша судьба в наших собственных руках. И это не просто бездушная мясорубка, нещадно перемалывающая нас в порошок, а скорее, умный и логичный механизм, автономно работающий для нашего же блага, при этом всегда направленный на исправление наших собственных ошибок и наше очищение. Но это не мертвый и жестоко запрограммированный на что-то конкретное механизм, а скорее, живая, чувствительная мембрана, активно реагирующая на наши выборы и поступки, внимательно слушающая нашу волю и принимающая во внимание наши истинные намерения. Ничто не запрограммировано конечным образом!!! НИЧТО!!! Я твердо в этом уверен!! Мы всё можем изменить, мы вмешиваемся в нашу судьбу в каждую проживаемую секунду, сами направляя её в ту или иную сторону. Наш выбор, наша воля, наш разум, наше намерение, наша свободная воля гаранты этого. Наши добрые и злые дела, наконец, вот что на самом деле играет ключевую роль в нашей судьбе. Получается, что в итоге всё зависит от нас самих. Конечно, существует и что-то запрограммированное. Наша, идущая от прямых предков генетика, например. Что-то также тянется из нашего ближайшего прошлого: влияние родителей, среда, в которой мы выросли, даже питание в детстве, как мне теперь кажется, играет свою определенную роль. Очевидно, что эти факторы тоже имеют своё влияние на нас. Но все же главная ответственность и ключевая роль возложены на нас самих. Именно МЫ ответственны за то, как используем то, что имеем. Именно мы сами определяем, как нам потратить имеющиеся в нашем распоряжении средства. САМИ. Я твердо в этом уверен. Сколько раз, сидя здесь, я наблюдал тех, кто, как и я, потерял в этой жизни всё, но не сломался при этом, не стал жаловаться на судьбу и думать, что есть некто, кто может исправить всё мановением магической палочки, а сделал из произошедшего с ним выводы, решил не повторять допущенные ошибки и, не сгибаясь, пошёл вперед. Они снова приходят сюда потом, рассказывают про свои новые семьи, про новую жизнь и новый данный им шанс, про радость, которая снова вернулась в их сердца. Их собственная МЫСЛЬ – вот что помогло им выбраться, вернее, то, как они её воспитали. Именно это и определяет в конечном счете наш выбор, а выбор определяет всё остальное.

– Артур, – запоздало протянул он мне для знакомства руку, – уже поздно, вам, наверное, надо ехать.

Прошло семь лет. У меня прекрасная жена и дети, сыну пять лет, дочке два. Мой новый бизнес процветает. Артур оказался прекрасным программистом, и мы продаем программное обеспечение, которое пользуется на рынке большим спросом. Совсем недавно у Артура родилась вторая дочь.

Всё в наших руках, а сказать вернее, в нашем собственном выборе.

Уж кто-кто, но я теперь твердо в этом уверен.