Земля — НЕБО

Посвящается детям… 

Земля.

 - Не может человек умереть. НЕ МОЖЕТ. Как вот так: жить, жить и умереть? Закрыть глаза и всё?! И ничего - дальше?! Совсем, никогда ничего?! Чернота? Не может быть, чтобы так было устроено! Несправедливо это. Неправильно. Зло это. Да и невозможно...

- НЕВОЗМОЖНО, - маленькому Алёшке не спалось. Он лежал в темной комнате с открытыми глазами и думал. Думал, думал, думал. А ещё он боялся. Боялся, что ему придётся опять увидеть эти ужасные сны. Началось это внезапно, где-то с полгода назад. Когда О Н И пришли в первый раз, - он проснулся посреди ночи совершенно мокрый и парализованный от охватившего его УЖАСА. Час, а может быть и больше, он лежал абсолютно неподвижно в ледяной от холодного пота пижаме. Одеяло валялось на полу. Оно упало раньше, видимо, во время его отчаянной борьбы. За окном зловеще бушевала пурга, и на все лады завывал разошедшийся не на шутку ветер. СТРАХ полностью сковал мысли мальчика. Подчинил себе его разум, движения и, казалось, даже само его дыхание. Непередаваемый. Неописуемый никакими словами. За гранью возможностей человеческой психики и выдержки. И это было единственное, что в тот момент ощущал семилетний мальчик, лёжа неподвижно в своей кровати.

Он лежал, боясь даже пошелохнуться. Ему казалось, что любое его движение опять вызовет из мрака эти бездушные, зловещие и не подчиняющиеся никаким земным законам силы. Силы, в самой своей внутренней сути несущие мрак и разрушение всем, кто с ними столкнется... По этим же причинам просто закрыть глаза или попытаться заснуть тоже не представлялось возможным. В другом конце комнаты, на отдельной кровати мирно спал его четырехлетний братишка. Но его присутствие не успокаивало, а почему-то, наоборот, только усиливало это полностью захватившее его гнетущее чувство. «МАМА!!!!!!!!!!!!!», - вырвался наконец из Алёшки хрипящий, взывающий о помощи надрывный крик. Не его — а, страшный, взрослый, нечеловеческий... Уже через секунду мама была рядом. Спасительно нагнувшись над кроватью, в волненьи гладя его волосы и вглядываясь с тревогой в широко   открытые и полные недетского страха детские глаза сына...

С тех пор это повторялось дважды или трижды. ОНИ приходили в разных обличьях. Но каждый раз Алёшка сразу понимал, что это именно ОНИ. Понимал по мгновенно сжимающемуся холодными тисками сердцу и неземному, невесть откуда враз наполняющему тело страху. И сразу, поддаваясь лишь единственному в эту секунду и безотчетному инстинкту спастись, начинал бежать.

БЕЖАТЬ! Бежать изо всех своих сил. Не разбирая куда. Полностью обезумев от страха, с растерзанной и парализованной преследователями волей. Падая, вставая и снова пытаясь бежать... СПАСТИСЬ!  Эта заполненная страхом мысль остро и целиком овладевала им в тот момент. И он бежал. Бежал, как только мог.  Изо всех своих маленьких, ежесекундно убывающих сил... Когда же ОНИ безжалостно и всегда неизбежно всё-таки настигали его, он, спотыкаясь, падал в последний раз и начинал кричать. Изнутри его существа, из самой его глубины раздавался этот невозможный для семилетнего ребенка крик... Успокаивался обычно он уже только под утро. Благодаря ласковым рукам мамы, её поцелуям и нежным успокаивающим словам... Каждый раз после этого он не мог нормально спать ещё несколько дней. Ворочался сбоку на бок, снова и снова уговаривал маму полежать рядом с ним, просился в кровать к ней, помногу раз подряд ходил в туалет...плакал. Потом страх потихоньку забывался... Возраст и усталость брали своё, и к Алёшке возвращался обычный сон... До следующего раза...

Вчера они приходили опять. На этот раз в форме инопланетных, небольших по росту, обладающих разумом, но бесчувственных и равнодушных ко всему живому, объёмных треугольников. Холодно блестящих в свете чужой луны и преследующих Алёшку на безжизненной и неприглядной планете. Они явно мыслили, но их мысли была полностью чужда жизнь. Она желала и несла только неизбежную смерть. Ничего другое их не интересовало, и не было им известно. Увидев мальчика, они тут же начинали гнаться за ним. Слепо повинуясь заложенной в их сознание кем-то свыше и нацеленной исключительно на уничтожение всего живого адской программе. И страшна была даже не сама по себе мысль умереть от соприкосновения с ними. А страх умереть безвозвратно. Исчезнуть н а в с е г д а   в черноте небытия. Такова была их единственная задача и предназначение. Чувств, сострадания и сердца - в нашем с вами понимании - они не имели... УНИЧТОЖИТЬ. Стереть само существование. Вот истинная цель их появления и преследования. С самого начала он знал, что от них нельзя убежать, нельзя скрыться или где-то спрятаться. Для них не существует расстояний, препятствий или непреодолимых преград. Их действия ничем нельзя ограничить. Их нельзя убить. Единожды попавший под их внимание становится обречен... Но, все равно, даже явственно зная и понимая это, он начинал от них убегать. Повинуюсь безотчетному и совершенно нелогичному в этой ситуации желанию спастись... С одной стороны, - полная обреченность, с другой - этот отчаянный и обязательно заканчивающийся    роковым падением БЕГ. Бессмысленный, затяжной. На пределе человеческих возможностей. Всегда заканчивающийся одним и тем же: его настигали...

Он уже знал, что, если Они пришли всего пару дней назад, то сегодня они не появятся. Что-то внутри него было твёрдо в этом уверено. Следующий раз теперь будет лишь через несколько месяцев. Но будет обязательно... Это означает, что сейчас возможна передышка. Что в ближайшие дни, недели и даже месяц можно спокойно спать и ничего не бояться... В который раз за сегодняшнюю ночь Алёшка посмотрел на большой механический будильник, громко отсчитывающий секунды на письменном столе. Несмотря на полную темноту за окном и в самой комнате, контуры его стрелок отчетливо показывали текущее время: двадцать минут третьего. Через три с половиной часа придет мама будить его в школу. Надо заставить себя поспать хоть немного. Алёшка через силу закрывает глаза и буквально в следующую секунду вскакивает на кровати. ОНИ СНОВА ПРИШЛИ. На этот раз уже не во сне... Он весь дрожит. Искривленный страхом рот беззвучно пытается выдавить единственное спасительное для него слово «маа-маа». Ноги отказываются идти в соседнюю комнату. Полные смертельного ужаса глаза широко открыты и смотрят прямо перед собой. Под белой, на тоненьких лямках майкой, отчаянно из последних сил колотится мгновенно сжавшееся до умирающей точки сердце. «ОНИ здесь...»,- только и понимает, пытаясь подняться на кровати, самый одинокий в эту минуту в мире мальчик. Но, ноги по-прежнему не подчиняются его воле. Последним возможным усилием Алёшка пытается позвать на помощь маму и, не выдержав напряжения, теряет сознание... Но он не засыпает, а просто проваливается куда-то в черный и бескрайний космос. Оставшись один на один с уже известной ему, разрушающей всё живое силой...

Приблизившись к нему вплотную, равнодушная к страданию и боли сила накрывает его.  Алешка понимает, что умирает. Вернее, исчезает навсегда... Не в силах больше двигаться, звать на помощь, чувствовать. Смиряясь с пришедшей за ним смертью, он закрывает глаза и его губы беззвучно, без всякого включения его осознанной воли, скорее уже сами собой   произносят на последок: «БОЖЕ! СПАСИ и ПОМОГИ...»

НЕБО.

В последующие за этим месяцы Алёшка усиленно трудился. Руководимый каким-то своим, детским и, оттого, безошибочным наитием, он разработал целую систему порою наивных, но, несмотря на это, весьма действенных молитв. Той, самой страшной и безысходной ночью, в момент, когда Алёшка уже полностью смирился с приходом неизбежной гибели и, буквально, на последнем предсмертном вздохе интуитивно обратился за помощью к Богу, произошло ЧУДО. До этого самого момента всегда, когда приходили ОНИ, Алёшка знал, что он находится с ними один на один. Он - маленький, беззащитный, уязвимый, слабый. И - ОНИ, всесильные, неуничтожимые, бездушные и безжалостные. Нацеленные только на одно — УНИЧТОЖЕНИЕ!

Но в этот раз, неожиданно для самого мальчика, появилась еще одна сила. Доброжелательная, сияющая и еще более могущественная. Она пришла, чтобы спасти. И под её покровом пришло немедленное успокоение. Проснувшись утром, Алёшка тут же вспомнил её могущество, и на его лице сама собой взыграла радостная улыбка. Он счастливо поцеловал разбудившую его маму и весело побежал умываться в ванную. А уже вечером, перед сном, сотворил свою первую, по-детски простую и, оттого, прямую и действенную молитву. Поцеловав, как обычно на ночь маму, и пожелав ей спокойной ночи, он, соблюдая конспирацию, полежал немного с закрытыми глазами, дожидаясь, пока она выйдет из комнаты. Затем Алёшка опять открыл глаза, убедился, что младший братик крепко спит, и тихо, но твердо произнес обдуманную заранее днем фразу: «Боже, охрани меня наступающей ночью от этих злых». Уверенно повернулся на бок и тут же крепко заснул... Со временем молитва превратилась в целую процедуру. Вначале молитвы Алешка повторял свои первые, ставшие для него обязательными слова: «Боже, охрани меня этой ночью от злых». Обязательными настолько, что они даже стали частью его существа. Не просто частью спасения, а ежедневной, насущной потребностью. Затем он добавлял к этому сложные словесные формулы, касающиеся его родителей, маленького брата, бабушек и дедушек, двоюродных сестер и братьев, тетушек и дядьев, соседей, своих друзей по двору, одноклассников... и, заканчивал просьбой о спасении всего человечества. При этом, после определенных фраз он крестился, после других - специальным образом сводил пальцы в определенные фигуры, а после некоторых даже плевал под одеялом через левое плечо. А в самом конце, почти засыпая, он всегда просил Бога, чтобы на земле не было войны.

Но, несмотря на все эти охранные мероприятия, ОНИ всё равно иногда приходили.     

И он, как и раньше, испытывая тот же самый, не поддающийся никакому описанию ужас, сразу принимался бежать. По-прежнему проваливаясь внезапно в какие-то непонятные пространства, оказываясь в других мирах, пытаясь спрятаться и даже летая…  И каждый раз ЭТИ, принимающие с легкостью все возможные и подвластные им формы существа, перемещающиеся в любом мыслимом направлении, преодолевающие без видимых усилий любые преграды, в конце концов неизбежно его настигали... И дойдя до полного отчаяния, он всегда вспоминал одно и то же спасительное слово - БОГ!  И ...они сразу исчезали... Так продолжалось около десяти лет... По мере взросления Алёшки всё реже и реже.

Примерно, когда Алексею исполнилось шестнадцать лет, ОНИ исчезли окончательно и больше никогда не приходили.

ОНИ исчезли. А Бог и ВЕРА у Алёшки остались... И всю свою жизнь Алексей Николаевич, ложась спать, просит Бога охранить его от зла этих злых. Молит Его о милости, доброте и прощении для душ уже давно ушедших родителей. Просит Божественного благословления и покровительства для своей жены, своих детей, живущих и ушедших родственников, своих друзей и близких, а, заодно, и для всех живущих на земле людей... И, в самом конце, уже засыпая, помолившись за души всех существующих созданий и тоже испросив для них защиты от этих злых, Алексей по-прежнему просит Бога защитить людей от войны. Правда теперь он просит это не только из-за страха за себя, как делал это в далеком детстве, а, скорее, потому, что искренне переживает за других. Надеется, что его просьба будет услышана Богом, и, в свою очередь, маленькой каплей присоединится к бескрайнему океану молитв всех верующих, которые в конце концов, помогут людям избежать страданий и боли...