След

Каждый человек оставляет след – отпечаток в памяти других о своей жизни. На какое время останется этот след зависит от людей, которые продолжают жить после того, как самого человека уже не стало. Одни оставляют память о себе на века, другие на десятилетия, годы, дни, мгновения... Воспоминания могут быть радостными и грустными, яркими и смутными, но они будоражат память, позволяя листать бесконечную книгу истории, мгновенно переносясь через годы и десятилетия.

Дед мой трепетно относился к истории и своей личной, и семейной. Может суровые сталинские годы, когда из памяти стирались судьбы не только отдельных людей, но и целых народов, а может просто желание поведать внукам о том, как оно всё было на самом деле, подталкивали его к рассказам о своей жизни. Он родился в начале прошлого века в Крыму в Феодосии. Послереволюционная жизнь была суровой и в четырнадцатилетнем возрасте он отправился на заработки в Москву. Но тепло воспоминаний о своем детстве в нём не остывало никогда. Он всегда с охотой возвращался в свой родной город, любил побродить по местам своего детства. Часто он брал с собой меня, стараясь поделиться своими мальчишескими воспоминаниями и радостями.

Как-то в один из очередных приездов, погуляв с рассказами по жаркому Карантину, дед потащил меня купаться на «Чумку» или Чумное море, маленький заливчик за Феодосийским портом, где он часто бывал с друзьями в детстве. Берег в этом месте был отгорожен от города и порта каменной стеной. Этот непарадный район, насчитывавший несколько домов и маленькую церковь, назывался Старым Карантином. На «Чумку», как правило, приходили купаться и загорать жители близлежащих улиц и домов, так как до городских пляжей отсюда было далековато. А приезжие и курортники в эту часть города почти не забредали. Пляж здесь был достаточно каменистым, а камни в море покрыты скользкими водорослями. Зато вода была очень чистая и прозрачная, по сравнению с курортными пляжами.

Был ясный солнечный день. Море было спокойным, как зеркало, или, как говорили коренные феодосийцы - на море была «бунация». Ветра не было, и только у самого берега вода лениво облизывала мелкие камешки. Мы с дедом искупались. Других купальщиков, как, наверное, и всегда, практически не было. Было жарко. Бухту со всех сторон окружали склоны гор, покрытых редкими кустами.

Загорая на солнышке, лежа на гладких горячих камнях, дед рассказывал, как мальчишкой любил ходить сюда с приятелями купаться, прыгать с камней в воду, ловить рыбу, креветок и собирать мидии. Со вкусом, свойственным ему, описывал незатейливые рецепты их приготовления на железном листе и употребления в сыром виде.

 Недалеко от нас появился пожилой мужчина. Он поздоровался с нами, не спеша разделся, искупался, подошЁл и сел рядом на камни, прислушиваясь к нашему разговору. Вскоре он с интересом присоединился к нашей беседе и, внимательно глядя на деда, сказал:

- А вы похоже тоже местный уроженец. Я это понял из вашего разговора с молодым человеком.

Дед подтвердил его догадку и рассказал, что уехал из Феодосии подростком лет шестьдесят назад. А сейчас на отдыхе показывает внуку места своей юности. Наш новый знакомый ещё раз искупался, а затем, загорая рядом с нами, вдруг снова заговорил с дедом.

- А ведь я вас знаю. Мы с вами встречались, но было это очень давно.

Даже меня удивило это заявление незнакомца, а дед с интересом спросил:

- Где же мы встречались и как давно это было?

- Так, наверное, лет шестьдесят назад это было, - ответил он, - А встречались мы с вами на этом самом месте, когда было мне лет десять. Но вот ни имени, ни фамилии вашей я назвать не смогу.

Извинившись, дед сказал, что не припоминает их знакомства.

- Нет, я не ошибаюсь, - настаивал наш собеседник, - Хотя вы можете и не помнить нашу встречу.

Видя наше неподдельное удивление, старик подсел поближе и продолжил:

- Я помню все детали той истории, в результате которой мы познакомились, как будто это было только сейчас. Это был один из жарких августовских дней. Я пришел на «Чумку» купаться. Примерно на том месте, где мы с вами сидим, загорали на солнце четверо мальчишек постарше. Среди них были и вы. Я снял штаны и рубашку, зашел в море и поплыл. Плавая, я увидел, как один из ваших друзей подошел к моей одежде, взял рубашку и стал завязывать «сухарь». Вы, конечно, помните, что это такое? Берётся рубашка и на рукаве завязывается тугой узел. Потом рукав мочат в воде и узел затягивается. Развязать его потом очень трудно, можно и рукав оторвать.

Увидев это, вы крикнули своему приятелю, чтобы он оставил мою рубаху в покое. Остальные ребята наблюдали за вами лениво, посмеивались и поощряли вязальщика своими замечаниями. Тогда вы встали, подошли к нему, потребовали развязать «сухарь» и положить рубаху на место. Ваш приятель послал вас куда подальше и между вами началась драка. Я выскочил из воды и подбежал к своей одежде. Я плакал, так как многострадальная рубаха была у меня единственной. Когда ваш приятель выронил ее во время драки, я схватил рубаху и быстро отбежал подальше от вашей компании. Вы продолжали драться и оттолкнули своего противника к столбам с колючей проволокой, которые установили рыбаки. Он схватил камень и двинулся на вас. Тут уж вмешались ваши приятели, выбили у него из руки камень и с большим трудом растащили вас в разные стороны. Я наблюдал издали, как вы искупались, оделись и ушли с «Чумки», а ваши приятели остались на берегу.

Жил я на ближайшей к берегу улице. И после этого случая я часто приходил сюда, надеясь вас встретить. Но так ни разу больше и не видел. А мне очень хотелось с вами познакомиться и сказать спасибо за мою спасённую рубашку, - закончил с улыбкой наш собеседник.

Выслушав этот рассказ, дед тоже вспомнил описанный случай. Вспомнил и имя лучшего друга детства - Сашки Никифорова, с которым они впервые крепко подрались из-за того «сухаря» на чужой рубашке. Много лет спустя в Москве, будучи уже женатыми и имея по двое детей, они при встречах иногда вспоминали эту драку, после которой долго не разговаривали. Правда, потом помирились и школьная дружба продолжалась много лет.

Выслушав рассказ старика, я спросил:

- А почему вы решили, что дед и есть ваш «знакомый», защитивший вашу рубаху?

- Когда вы дрались, я почему-то чётко запомнил, что у вас под коленкой на правой ноге большое родимое пятно. И сегодня, когда шел к морю, проходя мимо, я увидел у вас на ноге родимое пятно. И этот эпизод шестидесятилетней давности ярко всплыл в моей памяти во всех деталях. И жара, и чувство обиды, и страх…

Расположившись возле вас, - продолжал он, - и прислушавшись к вашему разговору с внуком, я понял, что вы хорошо знаете эти места. Всё это убедило меня в том, что вы и есть то самый мальчишка, вступившийся за меня в далёком детстве.

Так удивительно произошла эта встреча двух стариков и их далёкого детства. Наш собеседник пригласил зайти к нему в гости, но мы уже спешили.  Этим вечером мы уезжали поездом в Москву. И надо было ещё заскочить на базар за фруктами, и дособрать вещи. Мы расстались, но внутри осталось какое-то очень приятное щемящее чувство. Как будто я соприкоснулся с какой-то большой тайной. Ведь в жизни ничего не бывает просто так. И каждый оставляет свой след…

23.12.2014г.

Изображение на фото - Карантин и Чумка (как они тогда выглядели).

© Автор рассказа Александр Мелешко