- Профессор, извините, у Вас все нормально? - робко спросил молодой аспирант, почтительно просовывая голову в приоткрытую дверь. - Профессор?? - повторил он чуть настойчивее, видя, что тот продолжает сидеть за столом совершенно неподвижно. - Профессор, извините, у вас все нормально? - в третий раз повторил он свой вопрос. Обеспокоенно и уже в полный голос.
Профессор Ян Меркель, немец по рождению, до этого окаменело сидящий спиной к входной двери своего кабинета, вздрогнул и обернулся.
- Что? - машинально произнес он.
- Извините профессор, все уже ушли, сейчас полвторого ночи, мне тоже надо уходить. Мне казалось, что в институте уже никого нет. По инструкции я должен был проверить все кабинеты и вот, наткнулся на вашу незапертую дверь.
- Это я наткнулся на нечто интересное… - произнес Ян Меркель, снимая очки и кладя их рядом с собой. - На нечто оооочень интересное, - продолжил он свою мысль, находясь при этом где-то явно далеко. В так называемом состоянии высочайшей задумчивости.
- Профессор, - принимая "охотничью" стойку и полностью просовываясь , в по-прежнему полуоткрытую дверь, - можно узнать у Вас что это?
- Да, пожалуйста, - неожиданно приветливо махнул рукой Ян Меркель в сторону свободно стула рядом с собой, - присаживайтесь. Мне надо кому-то рассказать о моем открытии. Голова кругом идет, надо успокоиться. Вы будете первым, кому я расскажу.
Аспирант похоже даже дышать перестал. Одним движением, как Горлум из "Властелина колец», он юркнул за спину профессора, бестелесно сел на краешек предложенного профессором стула и тут же затих.
- Вот смотрите, - начал без подготовки профессор, возможно даже уже позабывший о существовании аспиранта. При этом он взял со стола несколько лежащих в беспорядке фотографий и еще одну, неудобно при этом согнувшись, поднял с пола, – видите? Это последние фотографии нового Хаббл. Вот, особенно на этой хорошо видно. Здесь нам удалось получить снимки образования новой галактики. Первые из них мы смогли просмотреть всего неделю назад, поглядите, на этом снимке лучше видно то, о чем я сейчас говорю. Видите? Тут хорошо это видно. Происходит что-то вроде "раскатки" теста вселенной, или это может напоминать натягивание холста на рамку, но мне больше нравится аналогия с тестом. Я люблю пиццу.
Вы, может быть, даже знаете это. Всегда, когда находится свободное время съесть кусочек пиццы, меня можно увидеть в кафе, что прямо за углом, на первой от главного входа улице. У них нет доставки, но хозяин то знает, как я люблю пиццу. Я захожу к нему минимум по четыре раза в неделю, с тех пор как начал работать в космическом агентстве, а это уже лет восемь, наверное. У них там над стойкой висит фотография Нила Армстронга, помните этого парня, который первым ступил на луну? Естественно, мы подружились с хозяином. Знаете, ничего так не объединяет людей, как одновременная любовь к пицце и космосу. Так вот у них там нет доставки, но зайдите к ним и скажите, что Ян Меркель голоден… ХА! Через пять минут в моем кабинете будет Том. А он не просто бой на побегушках - он старший сын хозяина и наследник бизнеса! Майк мне сам об этом говорил. Да, да - сам! Я помню, как-то раз, он позвал меня на кухню и подробно объяснил все, что касается секретов приготовления пиццы. Заметьте, не просто пиццы, а замечательной пиццы! Абсолютно все! Он ничего не скрывал от меня. Вот откуда я знаю все про пиццу, поэтому мне ближе видеть здесь не холст для картины.
Говоря это, он склонил голову набок, рассматривая очередную фотографию.
- Хотя с холстом тоже красиво, - задумчиво "протянул" профессор - тем более моя жена Сара так любит рисовать и некоторые её картины даже показывали на выставке. Да-да, у неё точно есть талант, многие наши знакомые говорили об этом. Наши соседи тоже так считают, а они - архитекторы, и, следовательно, должны разбираться в живописи. Но мне все равно больше нравится видеть в этом "раскатку" теста для пиццы… Вот видите, на этой фотографии видно особенно четко. Видите? Как будто кто-то заботливо раскатывает тесто размером с галактику… Видите? Вот, еще одна фотография. Все точно так, как я видел на кухне у Майка. Да-да, будьте уверены, я знаю благодаря Майку все о приготовлении пиццы и именно поэтому я могу об этом говорить так уверенно. Вы когда-нибудь видели, как готовят пиццу? Аспирант, давно приставший со стула, чтобы лучше видеть фотографии в руках профессора, промычал в ответ что-то нечленораздельное…
- Хорошо, тогда вы должны знать, - продолжил, видимо удовлетворенный его ответом профессор, - что раскатав тесто, вы сначала должны его смазать оливковым маслом, затем положить сверху томаты, кусочки салями, оливки, посыпать все сыром, полить немного кетчупом… Ах, какую все-таки вкусную пиццу готовит в своем заведении Майк. Который сейчас час? Полтретьего ночи? Они уже, наверное, давно закрыты, жаль, а то вы бы сами смогли убедиться в том, что я абсолютно прав, утверждая, что его пицца лучшая в нашем городе. Так вот, посмотрите теперь на эти фотографии.
При этом профессор выудил из разбросанных уже по всем столу снимков очередную порцию. - Вот. Нет, опять не эта.
Он стал рыться на столе снова, достал новую пару…
- А! Вот, отлично! Посмотрите сюда. Узнаете!!!??? - немного картинно, если не сказать совсем по киношному, закричал он почти во весь голос затихшему окончательно аспиранту. - Вот, смотрите сюда: тонкий слой масла, томаты, оливки, салями и наконец сыр!!! - окончательно торжествуя победу закончил профессор.
При этом он поднялся со стула и возбужденно заходил по кабинету.
- Теперь внимательно следите дальше за моей мыслью, - продолжил профессор, остановившись в полуметре от стола с фотографиями. Он, как истинный оракул, поднял вверх руку и "рубанув " ею воздух пере собой продолжил, - что мы должны дальше делать с пиццей? Что? Что? - кричал он уже в полном профессиональном экстазе, делая при этом руками движение, похожее на то, что он вместе с ответом требует от аспиранта его зачетную книжку. - Что? - не унимался Ян Меркель.
Не видя возможности продолжать дальше молчать или мычать, аспиранту пришлось хоть и неуверенно, но все же выдавить из себя:
– Ж-ж-арить?
– Точно! - снова победно вскричал торжествующий профессор. - Только не жарить, а печь! Именно так называл эту стадию Майк, отправляя пиццу на жарку. ПЕЧЬ!!! Теперь смотрите сюда. - Говоря это, Ян Меркель снова сел за стол и уверенно взял сверху несколько фотографий с тумбочки, неприметно стоящей по правую сторону стола. Они лежали там отдельно, аккуратной, маленькой стопочкой. - Ну, что я вам говорил? А? Видите? Процесс запекания ингредиентов! Как еще это по-другому можно назвать? Вот посмотрите, - при этом он брал одну за другой фотографии из отдельной стопки на тумбочке. - Смотрите, здесь видно особенно четко. ЗА-ПЕ-КА-НИ-Е! - сказал он, чеканя каждый произносимый звук по слогам.
Помолчал в раздумии и повторил:
– За-пе-ка-ни-е…
Некоторое время профессор и аспирант молча рассматривали фотографии, так наглядно иллюстрирующие процесс "приготовления" галактики.
Положив на стол последнюю фотографию, профессор устало откинулся в своем удобном кресле на колесиках и замолчал. Аспирант не смел его беспокоить. Да он и не дышал, вроде, вовсе по-прежнему. В полной, установившейся тишине ручные часы на запястье профессора пискнули пять раз.
- Уже пять, профессор, - вежливо, вслед за часами нарушил тишину аспирант.
- Да, - согласился Ян Меркель, - но вы понимаете, что это значит?
- Что нет уже смысла ехать домой? - неуверенно, как и прежде предположил аспирант.
- Да это означает, что за этим должна стоять разумная сила!!! - ликующим от удовольствия голосом отчеканил профессор.
Аспирант на всякий случай тут же затих.
- Тогда, на кухне, показав мне весь процесс приготовления пиццы, Майк сказал, что я могу все это забыть, потому что все, что он мне там показал - не важно, и на самом деле ни на что не влияет.
И когда он увидел , на моем поглупевшем от неожиданности лице , немой не находящий ответа вопрос - то добродушно рассмеялся и вытянул вперед свои большие трудовые руки. Немного одернув верх рукава своего белого фартука, чтобы я мог лучше их увидеть. При этом ОН прижал к своей голове вымазанный мукой палец и с чувством, медленно, так же, как и я вам повторяю сейчас, произнес по слогам: "Руки и голова!!! – вот что самое главное для приготовления пиццы." И потом уже в зале, угощая меня, под бутылочку светлого мексиканского пива как всегда прекрасно приготовленной пиццей, он разъяснил свою простую с первого взгляда мысль: "Без разума мука - просто мука, оливковое масло - просто масло, оливки - просто оливки, а томаты - просто томаты…" - " А сыр - это просто сыр, - закончил я его мысль, отхлебнув пива из горлышка." Мы оба засмеялись. "Да, - продолжал Майк, - и непременным условием является кто-то, кто соберет их в правильном порядке вместе и сделает в итоге пиццей. Для этого нужен творец и он сидит сейчас прямо перед тобой."
Мы опять засмеялись, чокнулись бутылками с пивом и с полной концентрацией на предмете отдали должное удивительно вкусной сегодня пицце.
''И вот сегодня, сидя вечером один в кабинете я понял, что если оставить на кухне все нужные для приготовления пиццы ингредиенты, включить печь и уйти при этом на любое бесконечно долгое время, к примеру, на миллиард лет, то придя обратно мы не сможем увидеть там пиццу. Для этого на кухне должен быть творец. Именно ОН заставляет все компоненты двигаться и соединяться так, чтобы получилась вкусная пицца. В данном случае ИМЕННО пицца, при этом каждый раз новая, имеющая свое собственное лицо, согласная с ЕГО волей и разумом.
И теперь, смотря на эти фотографии, я УВЕРЕН, что и у нашей вселенной ОБЯЗАТЕЛЬНО должен быть творец. Нельзя оставить необходимые ингредиенты на миллиард лет и СЛУЧАЙНО получить из них готовую вселенную. Кто-то должен её приготовить и этот кто-то должен, при этом, иметь разум, волю и план создания.
И сегодня я уверен, что точно так же, как в моём любимом кафе за углом пиццу делает Майк, так и нашу вселенную создает разумная сила. Возможно, это та самая сила, которую испокон веков люди называют именем БОГ…"
Пиццерия МАЙКА, открывалась по утрам всегда в одно и тоже время: в 7.30, шесть дней в неделю. День седьмой Майк свято почитал как выходной. Сегодня начинался четверг.
Хозяин этого заведения имел обычай лично встречать первого гостя у входа в кафе, и искренне обрадовался, увидев, что его первые посетители сегодня - знаменитый профессор космического исследовательского института - сам Ян Меркель и, видимо, какой-то его молодой коллега. Одного беглого взгляда на его засаленные очки уже было достаточно, для того, чтобы сразу понять, что он тоже сотрудник агентства. Но как Майк не старался, и это при его то памяти на посетителей, он так и не смог вспомнить его в числе заглядывающих к нему на чудесную пиццу служителей науки. Хотя по обрывкам их " высокоумного" разговора с профессором паренек показался ему достаточно смышленым............
